Реформа образования: Медведь проснулся

Ригу начало лихорадить уже за неделю до Дня знаний. Группа родителей и учителей объявили бессрочную голодовку против реформы. В помещении, где проходит акция, поместили веб-камеру с прямой трансляцией в Интернет, на тот момент голодовке шёл 9-й день. В центре города, между гостиницей «Латвия» и зданием кабинета министров, были разбиты палатки круглосуточного протеста, где русские школьники раздавали прохожим агитационные материалы Штаба защиты русских школ – неформального движения, под эгидой которого проходит большинство акций. Сам День знаний знаменовался многотысячным митингом старшеклассников и их родителей у памятника Освободителям Риги. Dura Lex Суть нынешней реформы в следующем: русские школы (или «школы нацменьшинств», как обтекаемо выражаются латвийские официальные лица) переходят на латышский как основной язык обучения. Согласно первоначальному варианту закона, латышский должен был стать единственным языком обучения во всех средних учебных заведениях страны. Однако зимой этого года, накануне провозглашения закона президентом ЛР Вайрой Вике-Фрейбергой, после нескольких демонстраций в центре Риги, в которых принимали участие от 10 тыс. до 20 тыс. школьников, правительство смягчило текст закона. Была установлена следующая пропорция: 60% предметов должно преподаваться на государственном языке, 40% на русском. По мнению премьер-министра Индулиса Эмсиса, 40% латвийским русским вполне хватит для сохранения национальной идентичности, а доминирование латышского языка, во-первых, устранит угрозу для его существования, а во-вторых – поможет русским в будущем найти себе работу в Латвии. В свою очередь, противники закона из Штаба защиты русских школ и педагогической ассоциации ЛАШОР утверждают, что реформа фактически превращает русские школы в «латышские школы с углублённым изучением русского языка». Кроме того, как указывает руководитель ЛАШОР Игорь Пименов, и полноценными латышскими школами реформированные заведения не станут. Ибо на государственном языке русским детям в низ будут преподавать русские же учителя. Латыши работать в «русские2 школы идут крайне не охотно, а русских детей в латышские школы не берут по умолчанию. Латвийские русские. Вообще же, на более общем уровне, конфликт вокруг реформы вызван тем, что в Латвии в течение последних 13 лет государство отстаивает однообщинность страны (это воспринимается если не как данность, то как конечная общественная цель). Правительство и латышское большинство в парламенте настаивают на доминировании «стержневой» латышской культуры и языка во всех сферах общественной жизни. Значительное количество русскоговорящих жителей латвийское государство рассматривает как тяжёлое наследие советской оккупации. Русские же в подавляющем большинстве отказываются признавать себя иммигрантами, нуждающимися в ассимиляции, и считают себя одним из двух местных народов, с правам на сохранение собственной культуры и образования. Русская община Латвии – уникальное явление на постсоветском пространстве. Начиная с того, что она не вполне «русская»: из 45% русскоязычных жителей Латвии 29% - «русские по паспорту». Остальные значатся по документам латышами, белорусами, поляками, евреями, татарами и т.д. Кроме того, ч 1940-х годов в Латвии процветали смешанные браки, и многие нынешние русские школьники, протестующие в Риге (83%, согласно опросам) могут похвастаться мультинациональным происхождением. Что касается нового поколения русскоязычных латвийцев, то они, по мнению депутата Сейма ЛР Юрия Соколовского, «в большинстве своём местные жители уже в третьем поколении, многие – в четвёртом и больше. Они не могут откликнутся на призывы «адаптироваться к местной ситуации», поскольку они – её неотъемлемая часть, причём уже очень давно». Контексты интеграции. Чтобы изучить настроения этих «новых русских», накануне 1 сентября Балтийский институт социальных наук выпустил большое исследование на тему «интеграция молодых инородцев в латвийское общество в контексте реформы образования». Как оказалось, за последний год в среде русскоязычных школьников произошла резкая смена настроений. Если ещё в 2003-м почти треть из них выражала готовность учиться на латышском, то сегодня число «ассимилянтов» составляет всего 10%. При этом практически всё молодое поколение – 985 идентифицирует себя с Латвией, в то время как с Россией – только 73%. Наиболее частый ответ: «здесь мои родные, друзья, здесь моя родина». Что касается тех, кто полностью готов влиться в латышское общество (или «латышей русского происхождения»), то их число, согласно тем же исследованиям, колеблется в районе 4 – 20 % от общей массы русскоязычных. Как не парадоксально, это, как правило, люди, теснее связанные с Россией. Приехавшие в Латвию в последние годы советской власти или дети этих «поздних приезжих». Имеющие большое количество родственников в странах СНГ. Словом, те, кто действительно ощущает себя иммигрантами в чужой стране и потому испытывает потребность в личной ассимиляции, чтобы по-настоящему чувствовать себя гражданами этой страны. Группа «русских латышей», при всей её немногочисленности, пользуется определённым расположением государства, регулярно предоставляющего им трибуну в подконтрольных правящим партиям масс-медиа. Несмотря на то, что «русских латышей» не допускают непосредственно во власть, все русскоязычные «рупоры ассимиляции» получают государственное финансирование или же работают при госучреждениях. Так, лидер и единственный член организации «русские запада» Дмитрий Николаев получает финансирование от европейской программы PHARE, распределением грантов которой в Латвии занимается правительство. Руководитель общественного проекта «гражданская инициатива 21-го века» Вячеслав Васин так же пользуется государственными дотациями. Журналистка Ирина Винник исполняет должность «директора департамента по делам нацменьшинств министерства по особым поручениям в делах интеграции». Редактор интернет-сайта dialogi.lv Анна Строй, активно пропагандирующая интеграцию русских в латышскую среду, делает сайт на деньги фонда Сороса (в Латвии фондом управляет редактор официозной латышской газеты Diena Сармите Элерте). Журналист Сергей Анцупов, организовавший первого сентября лояльный властям поп-концерт в Риге, состоит советником при министре образования Латвии. Одна проблема – два пиара А пока в Риге, в Даугавпилсе и ряде других крупных городов продолжаются волнения, правительство Латвии предпринимает усилия, чтобы достичь двух крайне важных, но трудносовместимых целей. С одной стороны, необходимо сгладить происходящее в глазах официальной России и ЕС, чтобы избежать слишком резкой реакции. С другой стороны, перед грядущими муниципальными выборами правящим партиям следует заручится поддержкой латышского избирателя, а для этого надо подновить имидж «борцов с Российской угрозой» (несмотря на вступление в Евросоюз и НАТО, латыши, согласно опросам, по-прежнему не чувствуют себя в безопасности и крайне настороженно воспринимают всё, связанное с Россией). Что касается внешнего (для России и ЕС) пиара, то его суть сводится к следующему : против реформы протестуют только «совки», русские ренегаты, не желающие учить латышский язык и адаптироваться к условиям независимого государства. Чтобы разъяснить «истинное» положение вещей, в августе в Москву приехала команда «толкователей реформы2 и гостила там около недели. Латвийские чиновники устраивали ежедневные брифинги в посольстве и объясняли всем желающим, что единственной целью реформы является помощь детям в овладении государственным язык на хорошем уровне – таком, который мог бы обеспечить им в будущем конкурентоспособность на латвийском рынке труда. Теперь о пиаре внутреннем («внутренний» в данном случае ориентирован даже не на латвийского, а на этнического латышского потребителя: русские и латыши в Латвии живут в двух разных информационных полях). В Латышских СМИ правительство в лице премьер-министра Индулиса Эмсиса и главы МВД Эрика Екабсонса непрестанно говорит о враждебной руке Москвы, заинтересованной в дестабилизации ситуации и направляющей противников реформы образования. А о самих противниках – как о пятой колонне, ненавистниках Латвии и т.д. Впрочем, как одна из наиболее часто упоминаемых «рук Москвы» - помощник депутата госдумы Дмитрия Рогозина рижанин Александр Казаков подал на главу Латвийского МВД в суд за клевету, предполагаемые агенты влияния начали поминаться официальными лицами абстрактно, без фамилий. Почему они шумят? Сторонние наблюдатели, пытаясь понять происходящее в Латвии, констатируют одну странность. Почему именно «школьный вопрос» мобилизовал русское население балтийской республики? Действительно, странно. Ведь русскоязычные без массовых выступлений перенесли лишение гражданства в 1992-м, частичную депортацию в 1994-м – 1995-м, «этнические чистки учреждений» в 1993-м –1996-м, многолетнюю дискриминацию в властных структурах (за 14 лет независимости в многочисленных латвийских правительствах практически не было русских министров, несмотря на то, что русские составляют четверть граждан страны), ликвидацию высшего образования на русском, неофициальные экзамены на «латышскость» в государственных вузах, ряд политических процессов вроде суда над красным партизаном Кононовым. И вдруг после всего этого окончательно, казалось бы, примирившиеся с латвийской реальностью русские так уцепились за проблему школ, объявив их «своим Сталинградом». Одно из объяснений – причиной резкого роста протестного потенциала русскоязычных в Латвии стало неуклюжая политика властей в одном отдельно взятом вопросе образования. На самом деле нынешняя реформа реализуется гораздо деликатнее, чем урезание прав в 90-х – тогда меры принимались гораздо брутальнее. Сейчас же в рамках информационного обеспечения реформы министерство образования не только устроило несколько встреч с умеренными противниками реформы (впрочем, их аргументы так и остались «принятыми к сведению»), но и старается демонстрировать по отношению к школьникам подобие симпатии. У внешних наблюдателей есть и другая версия – конспирологического плана. Согласно ей, лидерам русского движения просто удалось грамотно пропиарить «школьную тему» среди своей аудитории. Однако учтём: в среде протестующих практически нет общепризнанных лидеров. Количество тех. кто, по мнению СМИ, «руководит протестами», исчисляется десятками: «человеком номер один» называют депутата Европарламента от Латвии Татьяну Жданок, и депутатов Сейма Николая Кабанова, Владимира Бузаева, Бориса Цилевича, а так же правозащитника Владимира Котова, директора частной школы Якова Плинера, Александра Казакова, спортсмена Юрия Петропавловского и др. Однако ни харизматическим лидером, ни просто «знаковой фигурой» никто из них не является. Более того: большинству протестующих школьников их имена неизвестны либо едва знакомы… А что скажет Брюссель? Последние 10 лет «русские вопросы» в Латвии действительно так не решались. Но не потому, что русским не доставало пассионарности. А потому, что пикеты, митинги, и даже самосожжения правительство прибалтийской страны попросту игнорировало. Как же всё решалось? Очень просто: или никак, или с помощью запада. В ситуации критической с точки зрения прав человека Латвии ставился ультиматум: «если вы не выполните эти условия, то мы вас не примем в Совет Европы и в НАТО и ЕС». С Законом о гражданстве так было минимум дважды – в 1994-м году, когда отменили квоты на гражданство и в 1998-м, когда открыли «окна натурализации». В обоих случаях речь шла об одном и том же: парламентарии пытались ограничить доступ на латвийское гражданство, а запад прямым давление аннулировал эти решения. Но с тех пор Латвия уже успела вступить и в ЕС, и в НАТО. Так что теперь, очевидно. Должны заработать какие-то другие механизмы, возможно, вопрос будет сформулирован таким образом: а нужно ли ЕС государство, в котором проходят многотысячные демонстрации где треть населения готова в любой момент выйти на улицу? Тем более, что в соседней Эстонии аналогичная ситуация благополучно разрешилась: там закон об образовании был изменён без вмешательства посредников, просто его вступление в силу надолго отложили. Это во многом сняло напряжённость, и последствия не заставили себя ждать. Так в Таллине на муниципальных выборах, где голосуют даже неграждане, русские партии получили всего три места из 64-х, а парламентские выборы они вообще проиграли вчистую. В Латвии же всё наоборот. Нежелание пересмотреть Закон об образовании заставит русских проголосовать за радикалов, несмотря на внутриобщинные идеологические и политические разногласия. [Марина Михайлова, Виктор Мараховский. Аналитический еженедельник "Эксперт северо-запад", 6-12 сентября 2004.]