Как живут эстонские русские

Впрочем, уже в 90-е годы в старинном университетском городе Тарту проводили русские балы, посвященные Татьяниному дню. Все эти мероприятия, вообще-то естественные для нравственно здорового и культурного общества, инициируются самими русскими. Помогает и российское посольство. Заодно демонстрируются и мирные намерения, опровергающие мнение, будто русские – «пятая колонна». И впрямь, не могут же они все быть «лыком шитые» или «тиблами», как презрительно кличут русских инородцев. Однако некоторые называют эти же балы «потемкинскими деревнями» эстонской власти, которой выгодно показывать России, Евросоюзу и миру, что ущемление в правах русских и русскоязычных – выдумка Кремля. Так ли это? На «нуле» были, на «нуле» остались За почти 20 лет восстановленной независимости в Эстонии стал-таки вырисовываться какой-никакой, но круг относительно успешных русских бизнесменов, а также преуспевающих юристов, художников, издателей. И балы, как элемент светской жизни общества, по-своему тоже подтверждают, что робко, но русское население стало формироваться в общину, что есть уже и некие черты элиты. Считать полноценной элитой названную совокупность успешных и материально обеспеченных людей, если исходить из политологических канонов, конечно рано. Условно этих людей, отправляющих свих отпрысков учиться, а жен – рожать на Запад, можно назвать предэлитой. Она и в ближайшее время не освободится от убогости культурно-этнической автаркии, тотального, даже в составе Евросоюзе, провинциализма. Хилость этой предэлиты, а также разобщенность русских общественно-политических сил и самого неэстонского населения, объясняют два мощных фактора. Первый – усилия самого эстонского государства. Полиция Безопасности не раз ставила себе в заслуги уничтожение пусть и лояльной к Эстонии, но самостоятельной русской политики. Власть делала и делает все, чтобы не только не возникло самостоятельной русской элиты (даже проевропейски настроенной), но чтобы эстонцы решили за счет ассимилированного неэстонского населения свои серьезные демографические проблемы. Второй. Изначально, после бездарного развала СССР, у русских и русскоязычных отсутствовала достаточная для формирования самостоятельной общины прослойка интеллигенции, политиков и деловых людей, свой политический класс. Завоз людей в Эстонию пополнял в основном добывающие отрасли, нуждающиеся в малоквалифицированной рабочей силе. Латвия в этом смысле смотрится куда предпочтительнее и это во многом объясняет тамошние успехи русских политических сил за равноправие на своей новой Родине. Начинали русские с нуля и потому, что в советское время, как и теперь, элита (тогда – партийно-хозяйственная номенклатура) была представлена в основном преданными власти эстонцами (до 90%). ЦК КПСС приняло даже два Постановления «О руководящих кадрах Эстонской ССР». В них – прямое указание: первыми лицами на всех уровнях должны быть именно эстонцы. Как русских покупают дарами данайцев Если кто-то посчитает эту оценку дееспособности русской предэлиты заниженной, то он не станет оспаривать, что т.н. «третий сектор» в русской общине – это бледная тень полнокровной, усыпанной деньгами европейских фондов общественной деятельности этого же «сектора» у эстонской части населения. Нынешний министр культуры ЭР Лайне Янес, в жилах которой течет и русская кровь, поддержавшая упомянутый Пушкинский бал, в недавнем прошлом, когда была мэром Тарту, помогала проводить и тамошние русские балы в Татьянин день. Город выделял на это деньги не только тогда, когда у русских были трудности с финансированием. В благодарность за это в 2005 году на местных выборах руководство Эстонской организации российских соотечественников призвало русских жителей Тарту голосовать не за русские партии, а за тех, кто спонсировал проведение очередного бала в Тарту. (Влияние на русскую жизнь соотечественных организаций – тема отдельного разговора). А ведь спонсор Лайне Янес – член той самой Реформистской партии, которая в 2006 году инициировала осквернение останков советских воинов, демонтаж памятника Солдату-Освободителю и последовавшие за этим беспорядки в апреле следующего года. Более того, депутаты от этой партии, сообща с коллегами из т.н. «прорусской» Центристской партии Эдгара Сависаара (у этой партии в России есть партнер – «Единая Россия»), проголосовали за закрытие старейшей в Тарту образцовой русскоязычной Пушкинской гимназии. В обмен за такие подарки, как возможность праздновать Татьянин день, местные русские учителя и интеллигенты добровольно-принудительно вступали в эти партии, агитировали за них, ослабляя русскую общину. Эти соотечественники-коллаборационисты и сегодня участвуют в ликвидации русского образования в этом городе. Этот пример двуликой эстонской «русской политики» – типичный для жизни русской общины в новой Эстонии. Стремлению русских к самодостаточности и объединению с самого начала препятствовало государство, все эстонское общество, включая Центристскую партию, которая активнее всех разлагала русские партии, приумножая за счет их активистов свои партийные ряды, а за счет русских избирателей свой электорат. Центристы, националисты и… «единороссы» Только структурированная и экономически самостоятельная диаспора способна произвести на свет элиту, а она – выдвинуть харизматического лидера. Но никак не наоборот, как рассуждают ныне уже и сами зомбированные русские Эстонии. Тезис – принципиальный. Власть и СМИ, подавляя русские политические силы, давно твердят неэстонцам, что их активисты не способны к единению, что они – промосковские и, потому-де нет у них и быть не может своей элиты и лидера. И неразборчивый в политических играх, бьющийся за выживание русский избиратель с этим смирился, перестал голосовать за «свои» партии и избирательные союзы. Добившись этого, власть и эстонские политики выдвинули новый посыл. Русская элита нужна, но не самостоятельная, а ручная, в прямом смысле – проэстонская. Эту миссию эстонское политическое закулисье доверило Центристской партии. С годами и национал-радикалам стало ясно, что самый мудрый националист – это прагматик, лидер Центристской партии Эдгар Сависаар. Недавно после оглушительно успешных благодаря русскому электорату местных выборов, победители-центристы публично признали, что их задача – использовать русское население для прихода к власти, а дискриминации голосовавших за них неэстонцев нет и быть не может. И русскоязычные, позже и русские, приняли правила игры – они поняли, что смогут сделать карьеру, укрепить свой бизнес только при эстонском покровительстве. Хорошо известны русскоязычные политики и экономисты, которые лет 15 назад грозили не принимать эстонского гражданства, пока его не получат все неэстонцы. Но они давно служат власти, хотя две трети неэстонского населения не имеет эстонского гражданства. Для «правильного русского» в Эстонии превыше всего – появление в смокинге на представительном рауте или вручение ордена из рук Президента страны, который отказывается говорить по-русски, так как это – язык «оккупантов». Разумеется, таким интегрированным русским отведена роль пристяжных, и, конечно, за лояльность к моноэтнизму государства, молчание об очевидном притеснении русских. Поразительно, но этому способствовала и позиция российских соотечественников, действующих в Эстонии строго по установкам российского посольства и МИДа РФ. На недавних местных выборах в Эстонии партия «Единая Россия» манипулировала руководителями местных соотечественных (пророссийских) структур в пользу центристов, но, что особенно пикантно, и против еще слабой, новой русской политической силы, ориентированной на Евросоюз, но сохраняющей русскость. Сделано это, якобы, во имя неких стратегических целей Кремля. Возможно, по аналогии с тем, как Россия вынуждена впускать в не оправдывающий надежд отечественный автопром иностранный капитал (пример АвтоВАЗа и Рено). Итог? Центристская партия вместе с эстонскими национал-радикалами и национал-демократами при поддержке «Единой России» создают коллаборационистскую (если смотреть на это глазами рядового члена русской общины) русскую элиту. Несуразность русской «пирамиды» Если представить русскую общность в виде условной пирамиды, то ее вершину образует то, что в самом начале было названо русской предэлитой. Вершиной своей общинной деятельности она может считать только названные выше балы. Но тогда эта воображаемая пирамида, символизирующая общину, состоит в отличие от эстонского аналога исключительно из вершины, а потому несуразна. Потому что на остальных этажах этой социальной пирамиды русское население в лучшем случае занимается заурядной художественной самодеятельностью или неким подобием, опять же на фоне эстонцев, общественной деятельностью. Причем, зачастую из-за «идейных» расхождений, отсутствия внимания и финансирования со стороны соотечественных структур, русские и русскоязычные активисты и общественные организации (особенно культурные) все охотнее идут на политическое «крышевание» со стороны эстонских партий. Они оказывают финансовую помощь, разумеется, в обмен на публичную демонстрацию лояльности и голосование за нужную партию. Несоблюдение этого требования влечет за собой признание инородца чем-то вроде «персоны нон грата», говоря иначе: это – конец карьере, начатому делу, общественному признанию. Реальность в Эстонии такова, что главным условием межэтнического мира власти и политики почему-то считают обеспечение мультикультурности. Не потому ли в стране, где две трети неэстонского населения не имеет права избирать парламент, даже такой сугубо гуманитарный вопрос, как европейское финансирование общественно-культурной деятельности национальных меньшинств, поставлено в прямую зависимость от их лояльности и прежде всего – политической. Но беда скорее в том, что лояльность самим государством и обществом трактуется примитивно, на трайбалистском уровне: кто не с нами, тот против нас. Враг – это инородец, который критикует государство, пусть даже любящий Эстонию и ее народ. Для эстонского националиста государство и Родина – синонимы, законопослушания ему мало. Примеры. Несколько лет назад перспективный и активный юноша, член Реформистской партии Александр Аполинский опубликовал в русском варианте партийной газеты поздравление ветеранов с 9 мая – Днем Победы. Санкции последовали немедленно. В этом году в Таллине молодой центрист Николай Дегтяренко, заместитель старейшины части города Мустамяэ, был исключен из избирательного списка центристов за то, что «без спроса» осудил проинтегрированного гимназиста Сергея Мятлева. Юноша оскорбил Чрезвычайного и Полномочного посла Российской Федерации Николая Успенского за его обеспокоенность по поводу ограничения использования русского языка в Эстонии. Быть Гулливером среди лилипутов В такой ситуации подрастающее молодое поколение русских и русскоговорящих невольно усваивает безальтернативный для русских Эстонии принцип выживания из рассказа О.Генри: «Боливар не выдержит двоих». Кстати, названный выше гимназист Сергей Мятлев стал чуть ли эстонским национальным героем – недавно в День открытых дверей этого «мальчиша-плохиша» в награду даже посадили в кресло премьер-министра. Вот так и сепарируют русских, формируя нужную эстонским властям «русскую элиту». Входящих в нее «правильных русских» метко прозвали политическими «бройлерами». Среди них преобладают люди, отличающиеся угодливостью и предательством не только общих интересов русского населения, но и своих сородичей. Они никогда не критикуют власть, не осуждают моноэтнизм, дискриминацию по национальному признаку, зато особых «бонусов» удостаиваются те, кто публично клеймит Россию. Вот почему признанные «правильными русскими» в массе своей составляют карьеристы, непорядочные, двуличные, продажные люди без чести и совести, но нужные власти. Быть «правильным русским» становится профессией. Не потому ли приходится слышать в русскоязычной среде призывы составлять и публиковать в Интернете «русские списки», один – «белый», другой – «черный». Первый – образовали бы жертвы тех русских и русскоязычных жителей, кто предает сородичей ради своего личного благополучия. Соответственно именами предателей был бы заполнен второй список. Трудно быть прокурором и судьей. Но, все же, объяснить (не оправдать!) кандидатов в «черный список» может только одно смягчающее обстоятельство. Одна из главных причин тупика в решении «русского вопроса», это – тотальный эстонский провинциализм, в том числе мировоззренческий, то, что сами эстонцы называют „eesti meel“. Это – вульгарное национальное самосознание молодой нации, отягощенное (не по своей вине) в силу специфической истории комплексами национальной неполноценности и малым опытом государственности. Поэтому в обозримом будущем цивилизованный, то есть равноправный, диалог с титульной нацией невозможен, так как не может русский, да любой другой житель, быть менее цивилизованным, чем он есть. Так же, как Гулливер по определению не мог рассчитывать на равноправие с лилипутами из-за своего роста. Впрочем, особость становления эстонской государственности опровергает логику и здравый смысл: чтобы выжить и стать равным, русским Гулливерам удается успешно играть в лилипутов. Хочешь быть равным – становись эстонцем с господствующей в стране ментальностью национально озабоченного премьер-министра или обывателя! И лучший, беспроигрышный способ для этого – во всем поддакивать власти и СМИ. Манкуртизированная русская интеллигенция И вот тому примеры. Главный редактор «Деловых ведомостей» Вера Прохорова выступила в своей респектабельной газете с репликой, в которой выражено возмущение тем, что стенания о неравноправии русских сеют «вечную вражду между русскими и эстонцами». Логика ошеломляет: не дискриминация – грех, а ее разоблачение?! Как же можно деформировать сознание, если такое публично утверждается искренне и в здравом уме. Три года назад во время общественных дискуссий по поводу решения правительства Эстонии о переносе памятника Солдату-Освободителю и перезахоронении останков советских воинов некоторые русские лидеры посчитали провокаторами защитников памятника, а заместитель главного редактора газеты «День за днем» Евгения Гаранжа не стеснялась вопрошать, отчего монумент стал для ветеранов «священной коровой»? Художественный руководитель Центра русской культуры в Таллине Александр Ильин еще до апрельских событий отказал в концерте классической музыки в память о скончавшемся 9 марта 2007 года неформальном лидере «Ночного дозора» Владимире Студенецком. Директор этого же центра Юрий Поляков отказал в этом году подключить к сети электроаппаратуру для проведения массового гуляния, посвященного Дню Победы. Это же учреждение (в советское время – Дом офицеров флота), находящееся в муниципальном подчинении столицы Эстонии, где последние четыре года единолично правила так любимая «Единой Россией» Центристская партия, отказала международному журналистскому клубу «Импрессум» в проведении вечера памяти Героя Советского Союза Арнольда Мери. Мол, Центр русской культуры политикой не занимается. Но перед недавними выборами тут собрались русские сторонники центристов и распевали их партийные песни. Короче, речь уже не о приспособленчестве или даже предательстве. Это – духовный вакуум, и касается это русской и русскоязычной, также эстонской интеллигенции. Сегодняшнюю русскую интеллигенцию Эстонии еще может взволновать даже межполовое неравноправие, но она безразлична к эстонизации русской школы, она не хочет видеть «отторжения русских на окраины общественно-политической и социально-экономической жизни Эстонии», как говорится в одном из документов Комиссии ООН. P.S. Быть может, аморфное и безмолвное русское и русскоязычное население Эстонии и заслуживает такой унизительной и многострадальной судьбы. Но, если до сих пор оно было заложником местного моноэтнизма, то теперь еще и неких «стратегических целей», пусть даже самых светлых. ДИМИТРИЙ КЛЕНСКИЙ, журналист, общественный деятель.